Эйфман Борис

Э́ЙФМАН Борис Яковлевич (род. в 1946 г., Рубцовск, Алтайский край), российский балетмейстер.

Хотя семья Эйфмана не связана с балетом (отец — инженер, мать — врач), склонность к танцу и сочинению хореографии проявилась у него очень рано. С 13 лет он стал записывать свои хореографические композиции. В 1953 г. семья переехала в Кишинев, где Эйфман окончил хореографическое училище (1964). В 1966 г. он поступил на балетмейстерское отделение Ленинградской консерватории (окончил в 1972 г.) по классу Г. Алексидзе. Однако Эйфман считает себя прежде всего учеником Л. Якобсона, с которым был тесно связан с юности и от которого унаследовал «безудержную смелость».

В 1970–77 гг. Эйфман был балетмейстером Ленинградского хореографического училища имени А. Вагановой (ныне Академия русского балета), для студентов которого поставил спектакли «Фантазия» (музыка А. Аренского, 1972), «Русская симфония» (музыка В. Калинникова, 1973), «Жизни навстречу» (музыка Д. Кабалевского, 1974), «Души прекрасные порывы» (музыка Р. Щедрина, 1977) и др. Уже в 1970-х гг. по некоторым постановкам Эйфмана («Икар», музыка А. Чернова и В. Арзуманова, 1970; «Блестящий дивертисмент», музыка Ф. Глинки, 1971, и др.) были сняты фильмы-балеты.

В 1977 г. Эйфман организовал Ленинградский ансамбль балета (ныне Санкт-Петербургский государственный академический театр балета Бориса Эйфмана), для которого создано подавляющее большинство его произведений. Зачастую Эйфман сочинял не только хореографию, но и был либреттистом, а в некоторых случаях — и художником.

С конца 1970-х гг. за Эйфманом закрепилась репутация «балетного диссидента». Ему постоянно приходилось бороться против цензуры властей и отстаивать право самостоятельно подбирать музыку (например, музыку Д. Баррета из репертуара американского ансамбля «Пинк Флойд» для балета «Двухголосие») или трактовать по-своему произведения литературы, как русской (например, «Подпоручик Ромашов» по мотивам повести А. Куприна «Поединок», музыка В. Гаврилина, 1985; «Мастер и Маргарита» по одноименному роману М. Булгакова, музыка А. Петрова, 1986), так и зарубежной (например, «Женитьба Фигаро» по пьесе П. Бомарше, музыка Дж. Россини, 1982; «Убийцы» по роману Э. Золя «Тереза Ракен», музыка И. С. Баха и А. Шнитке, 1991). Среди работ Эйфмана есть жизнерадостные балеты («Двенадцатая ночь» по комедии У. Шекспира, музыка Г. Доницетти, 1984; «Пиноккио», музыка Ж. Оффенбаха, 1989, и др.), но с 1990-х гг. стали преобладать постановки трагического звучания. Эйфман первым из российских балетмейстеров обратился к произведениям Ф. Достоевского: «Идиот» (музыка — Шестая симфония П. Чайковского, 1980) и «Карамазовы» (музыка С. Рахманинова, В. Р. Вагнера и М. Мусоргского, 1995). В балетах Эйфмана наглядно воплощена его мысль о том, что хореография — «вид искусства, способный материализовать эмоциональную жизнь духа», их отличают не только яркая театральность или новые формы танца, но и психологическая глубина.

Драма творческой личности — основная тема балетов «Чайковский» (музыка П. Чайковского, 1993) и «Красная Жизель» (музыка П. Чайковского, Ж. Бизе, А. Шнитке) о великой русской балерине Ольге Спесивцевой; эти балеты называли образцами сценического психоанализа. Герои Эйфмана часто предстают в экстремальном состоянии, отчаянно борются с роком, их настигает безумие; болезненные фантазии персонажей интересуют художника, так как открывают перед ним возможность «погружения в новые миры». Этот подход характерен не только для «биографических» балетов, но и для постановок на историческом материале. В «Русском Гамлете» (музыка Л. Бетховена и Г. Малера, 1999) переосмысляется трафаретное представление о Екатерине II и Павле I; последний предстает как рефлексирующий романтик, побежденный властью. В балете «Мой Иерусалим» (музыка разных жанров, включена еврейская музыка, 1998) балетмейстер стремится выразить земное многообразие и духовную ауру города, где соприкасаются три великие религии — как бы три пути к единому Богу.

Каждое произведение Эйфмана уникально, так как поиск новых хореографических средств продиктован замыслом и попыткой проникнуть в личность героев. Основной принцип хореографии Эйфмана — развитие классики, а не авангардистский отрыв от нее; балетмейстер нередко прибегает к коллажу из хореографических цитат, подчас придавая им неожиданный или иронический оттенок. Спектакли Эйфмана не сводятся к хореографии как таковой, это всегда синтетическое театральное зрелище, в котором слиты воедино пластика, музыка (часто написанная не для балета), актерская игра, сценография, костюмы, свет, символика цвета. В каждом спектакле свои визуальные метафоры, например, тюремные решетки в «Карамазовых», кровать и стол игорного дома в «Чайковском», балетный станок и кумачовое полотнище в «Красной Жизели», трон и шлейф императрицы в «Русском Гамлете».

Постановки Эйфмана обращены к широкому зрителю и пользуются колоссальным успехом. После многих лет борьбы за выживание театра, после попыток вытеснить его в эмиграцию, Эйфман добился признания на родине. Он — профессор Академии русского балета, народный артист России (1995), лауреат Государственной премии России (1999) и премий «Триумф» (1996), «Золотой софит» (1995), «Золотая маска» (1996, 1999) и др. Награжден также французским Орденом искусств и литературы (1999). После первых гастролей в Нью-Йорке в 1998 г. театр Эйфмана (единственный из зарубежных коллективов) получил ангажемент на ежегодные выступления в Линкольновском центре искусств, а Эйфмана критики называли первым балетмейстером мира.